Семь художниц из разных областей, которые крушили стереотипы, меняли направление искусства, создавали новые тренды и формировали модели поведения
Безусловно, в 20-м веке стало гораздо больше художниц, чем в предыдущие эпохи. Решающую роль в этом сыграли движение суфражисток и вторая волна феминизма 60-х годов. Рассказать в одной статье обо всех героинях невозможно, поэтому мы решили выбрать по одной выдающейся женщине из разных областей искусства: живописи, скульптуры, инсталляции, перформанса, видео-арта, архитектуры, дизайна, фотографии.
Живопись: Фрида Кало (1907-1954)
Казалось бы, страстно любящая жена, «товарищ» по политическим взглядам, ученица и муза Диего Риверы, более десяти лет жившая в тени его славы. Как она стала самой известной художницей 20-го века и первой представительницей мексиканской живописи, у которой купил картину Лувр?
Много писали о трагичной судьбе Фриды и автобиографичности её работ. Несмотря на то, что и до неё были художницы, никто ещё так не препарировал собственный женский опыт в творчестве. Часто, картины художниц 18-го и 19-го веков либо не отличались от «мужских», либо отражали типично «женские» мотивы в контексте патриархального уклада (например, материнство). Но в таких работах не было внутренних противоречий, конфликта, проблемности, и боль художницы предпочитали выражать в литературном творчестве.
Именно Фрида привнесла в изобразительное искусство женскую точку зрения (то, что сегодня мы называем «женской оптикой») со всеми противоречиями и драматизмом. Принятие собственного тела, раскрытие сексуальности, отношения с мужчинами и интерес к женщинам, стремление к эмансипации – всё это кажется повестками третьей волны феминизма, но Фрида говорила об этом ещё в 30-е годы.
При этом, такие темы, как взаимоотношения с родителями и понимание национальной идентичности, поиски живописного языка и политическая позиция являются универсальными и не имеют гендера. Таким образом, с одной стороны, Фрида как никто другая привнесла «женский» взгляд в изобразительное искусство, а с другой, разрушала стереотипы о том, какой должна быть «настоящая женщина».
Промышленный дизайн: Мариана Брандт (1893-1983)
Мариана была студенткой школы Баухауз. Это стало возможным благодаря политическим изменениям в Конституции Веймарской республики, которая расширила права женщин на обучение и трудоустройство. В манифесте школы Баухауза значилось, что студентом школы может стать любой желающий, независимо от пола и возраста. И в первый же год на вводный курс женщин поступило даже немного больше (84 женщины и 79 мужчин).
Но все же, стоит признать, что даже в прогрессивном Баухаузе равноправие не было абсолютным, женщин определяли в основном в ткацкие мастерские (хотя среди них было большое количество прославившихся дизайнерок). Мариана Брандт стала исключением и добилась перевода в мастерскую по обработке металла, где была единственной студенткой среди мужчин. Ей постоянно приходилось бороться со стереотипами о том, что работа по металлу будет ей не по силам. Но вскоре она доказала всем обратное, спроектировав ряд предметов интерьера, с которыми по сей день ассоциируется Баухауз.
Когда школа переезжала в Десау, Марианна полностью проработала систему освещения и дизайн приборов для нового здания. Позднее она стала ассистенткой в архитектурном бюро Вальтера Гропиуса (основатель Баухауз). В 2001 году в честь дизайнерки была учреждена международная премия «Поэзия функционального», которая проводится каждые три года в её родном городе Хемнице.
Фотография: Диана Арбус (1923-1971)
Диана Арбус – пожалуй, известнейшая женщина-фотограф 20-го века, которая прославилась снимками людей с физическими отклонениями, душевнобольных, трансвеститов и всех, кто не вписывался в общепринятые рамки «нормы». За ней закрепилось определение «фотограф фриков». Причём странное, ненормальное, болезненное она находила, даже снимая «обыкновенных» людей.
Известная исследовательница Сьюзан Зонтаг, говоря о подходе Арбус, называла его отстранённым. По её мнению, персонажи Дианы не вызывают сочувствия своей «уродливостью», а скорее представляют некий другой мир, по отношению к которому зритель чувствует превосходство. Она никогда не стремилась застать врасплох моделей – наоборот она знакомилась с ними, сближалась, хотела, чтобы они позировали, смотрели прямо в объектив.
Не добиваясь от них, чтобы они приняли естественную или характерную для них позу, она, наоборот, стремилась к тому, чтобы неловкость сохранялась. Таким образом, раскрытие личности отождествляется с тем, что есть в ней странного, перекошенного, необычного. Сидящие и стоящие, одеревенелые, они кажутся изображениями самих себя
Сюзан Зонтаг
Дина Арбус отразила ту фриковою, зловещую, девиантную сторону американской культуры, которую мы можем найти в книгах Стивена Кинга, фильмах Дэвида Линча или сериале «Американская история ужасов».
Скульптура, инсталляция: Луиз Буржуа (1911-2010)
Луиза Буржуа чем-то похожа на Фриду в плане отражения личного опыта. Но её творчество гораздо психологичнее, сильнее связано с детским опытом, эмоциями, потаёнными фантазиями, стыдом, страхами и тревогами. Она культивирует все свои болезненные переживания и превращает их в арт-объекты.
Сублимация – это невероятное удовольствие и в то же время невероятная привилегия
Луиз Буржуа о своем принципе работы
При этом её произведения не представляют Буржуа в образе слабой и беззащитной девочки, они являются скорее смесью высокого мастерства, прекрасного понимания контекста и истории, иронию и самую малость ужаса, смущения и откровенности.
Например, самая известная её работа – «Maman» (1994) – это огромная паучиха, «уязвимая, но хищная», является олицетворением матери Луизы. Интересно, что семья художницы занималась реставрацией шпалер. Тут можно провести параллель с античным мифом о ткачихе Арахне.
Maman / Мама, 1999
Диего Веласкес. Пряхи (Миф об Арахне), 1657
«Destruction of the Father» (1974) – это отражение детской травмы Луизы, которая ребёнком узнала о том, что отец достаточно открыто изменял жене с гувернанткой, о чём знали все в их доме. Инсталляция представляет пространство с обеденным столом, но вместо членов семьи здесь разбросаны формы, напоминающие кости, а всё пространство заполнено органическими формами, похожими на части тел.
Когда мой отец рассуждал, какой он добрый и замечательный. Я брала белый хлеб, смачивала его слюной и лепила фигурку отца. Когда фигурка была готова, я начинала отрезать ее руки и ноги ножом
Франсиско Гойя. Сатурн, пожирающий своего сына, 1819-1823
«Femme Maison» (1945—1947) – это серия графических работ, выполненных под влиянием сюрреализма, и в то же время как его ироничное переосмысление. Сюрреалисты смотрели на женское тело как на форму, деконструируя его, превращали в плывущий ландшафт или создавали тело-объект. Луиза, соединив женское тело с архитектурными формами, довела эту идею до абсурда.
«Fillette» («Девочка») и «Janus Fleuri» («Цветущий Янус») 1968 года – арт-объекты, которые отражают осмысление и восприятие сексуальности, пола, телесности, связи и противопоставления «женское-мужское». Они одновременно натуралистичны, но при этом гротескны, так как каждый объект соединяет в себе элементы обоих полов.
Подвешенный за крюк как кусок мяса пенис – словно насмешка над фаллоцентричностью культуры и самоуверенностью мужчин. А «Цветущий Янус» – это перекличка с мифом о двуликом Янусе, древнеримском боге, символе входов и выходов, начала и конца. В эпоху Ренессанса два его лица считались символами прошлого и будущего, а в Риме в 5 в. до н.э. был построен храм Януса, двери которого открывались на время войны и закрывались по заключении мира. В этом ключе работу Луизы Буржуа можно интерпретировать в том смысле, что два мужских органа (символы войны и оружия) находятся в вялом состоянии, полностью подавлены образом женской вагины по центру (символ мира). Надо упомянуть, что время создания работ (1968) – бурлящая эпоха пацифистского движения, сексуальной революции, борьбы против расизма, второй волны феминизма.
Перформанс, видео-арт: Вали Экспорт (1940)
Вали Экспорт – классическая феминистская художница. Она пришла к этим идеям также через личный опыт. Её настоящее имя –Вальтрауд Ленер, она воспитывалась в строгой патриархальной семье, училась в католической школе, вышла замуж (взяла фамилию мужа Холлингер) и родила ребенка. А потом приехала в Вену изучать текстильную промышленность, там познакомилась с кругом венских акционистов и их радикальными перфорамансами. Тогда она начала собственную линию в искусстве перформанса и взяла псевдоним «VALIE EXPORT» (как марка популярных сигарет), объяснив этот жест нежеланием носить фамилию мужчин.
Первый прославивший её перформанс – «Tapp-und Tast Kino» (1968). Вместе в Петером Вайбелем они гуляли по площади и призывали людей поучаствовать в действии. На верхнюю часть тела Вали была одета коробка с прорезями, через которые любой желающий мог потрогать ее грудь. Коробка являлась метафорой появившихся тогда кинотеатров порно-фильмов, и в целом сексуализации женщин на телевидении и в кино. Но если обычно зритель просто наблюдает, то здесь художница доводит идею до кульминации, предлагая зрителю стать действующим лицом. В этой работе есть и политический подтекст. Открытие порно-кинотеатров в стране – это как-бы акт легализации сексуальной свободы, а ▷
До тех пор, пока гражданин удовлетворен воспроизведенной копией сексуальной свободы, государство избавляется от сексуальной революции. «Tap and Touch Cinema» — пример того, как повторная интерпретация может активировать публику
Вали Экспорт
В другой акции, «Aus der Mappe der Hundigkeit / Из досье собачьей жизни» (1969), она выгуливала Вайбеля на поводке, что олицетворяло безжалостность капиталистического мира и корпораций, превращающей человека в покорного пса.
Она также исследовала темы телесности и её связи с архитектурными формами в проекте «Körperkonfiguration / Конфигурации тела» (1972-1976). А в коллаже «Рождение Мадонны» художница десакрализирует образ святой матери, низводя его до домохозяйки, показывая реальное положение женщины в обществе.
Но самый скандальный её перформанс – «Генитальная паника». Одетая в куртку и джинсы с вырезом между ног, художница демонстративно прогуливалась между рядами в кинотеатре. Позднее Питер Хассман снял Вали в том же виде, но сидящей с раздвинутыми ногами и автоматом в руках. В проекте видится острая ирония над отношением общества к женской телесности, продолжение истории об объективизации женского тела в культуре, а также ответ на патриархальные штампы о слабости и беззащитности. Сама Вали о радикальности её работ говорила следующее:
Агрессия и жестокость — это самые реальные и правдивые вещи. В жестокости правда жизни. А искусство всегда требует правды
Инсталяция, перформанс, фем-активизм: Джуди Чикаго (1939)
Инсталляция американской художницы Джуди Чикаго «Званый ужин», о которой мы писали здесь, в свое время наделала много шуму. С одной стороны, эта работа должная была ясно продемонстрировать, как много женщин в истории оказываются преданы забвению. Эта идея передана через инсталляцию – накрытый стол на 39 персон (великих женщин), каждая из тарелок содержит уникальный узор, изображающий женскую вульву, а рядом расписной фарфор и вышитые салфетки, традиционно воспринимаемые как «женские» виды искусства. Понятно, что такое произведение вызвало волну недовольства, его показ запрещали в некоторых галереях, обсуждали в американском парламенте, а конгрессмен Боб Дорман назвал «керамической 3D-порнографией». Но интересно, что данную работу критиковали даже художницы, в основном за то, что женщину низвели до вагины.
Мне кажется, что все это гораздо больше связано с эго Джуди Чикаго, а не с бедными женщинами, которых она хотела возвысить. Мы все превратились во влагалища, что немного удручает
Английская художница Корнелия Паркер
Морин Мулларки заявляла, что работа антифеминистична по целому ряду причин, включая излишний акцент на «негендерных» профессиях, изображении «вагин» как нарушение личного пространства.
Ряд феминисток считали, что в «Званом ужине» недостаточно представлены цветные женщины и женщины нетрадиционной сексуальной ориентации.
Как бы то ни было, самое важное – «Званый ужин» инициировал громкую дискуссию о месте женщин в истории, их видимости, а также восприятии женского тела.
Помимо инсталляций Джуди Чикаго занимается перформансом, ведет активистскую и образовательную деятельность.
В перформансе «Трилогия рождения» /«The Birth Trilogy» (1972) часть женщин играли рожающих, изображая родовые потуги, другие были в роли младенцев. Затем женщины укачивали «новорождённых», пели им песни, постепенно переходящие в крики. Это была попытка поговорить о проблемах беременности и деторождения. С одной стороны, эта тема сильно сакрализирована в обществе, где женщина не считается полноценной, не пережив данный опыт. С другой стороны, женщины, которые стремятся к независимости и карьерному росту, порой вынуждены отказываться от семьи и материнства.
В 1973 году вместе с художницами Арлин Равен и Шейлой Левран де Бреттвилль они открыли в Лос-Анджелесе студию феминистского искусства «Woman’s Building». Там была разработана программа в сфере искусства, основанная на женском опыте. Художницы самостоятельно обустраивали мастерскую, занимались творчеством, разрабатывали методики, организовывали показы работ или перформансов. Это была необходимая инициатива в 70-х годах, когда мир искусства всё ещё оставался в большей степени миром мужчин.
Архитектура: Заха Хадид (1950-2016)
Раньше мне не нравилось, когда меня называли „женщиной-архитектором“. Я архитектор, а не просто „женщина-архитектор“. Парни во время учебы, а позже коллеги постоянно трепали меня по плечу и говорили: „Для девушки ты ничего“
Ещё одна женщина, которая ворвалась в мир казалось бы «мужского формата» и деконструировала его.
Справка: Деконструктивизм – направление в архитектуре, сформировалось в конце 1980-х гг. Характерные черты: усложнённые, изломанные формы, которые словно нарушают законы физики и вторгаются в городскую среду
Заха начала работать в начале 70-х, но её проекты казались настолько фантастичными и рискованными, что заказчики редко на них соглашались. Поэтому активная реализация проектов и успех пришли к архитекторке только в конце 90-х годов. Пожалуй, ее можно назвать самой известной женщиной в архитектуре 20-го и 21-го вв. Заха Хадид стала первой женщиной, получившей престижные архитектурные премии – Притцкеровскую и Золотую медаль RIBA.
