Куаныш Базаргалиев «Поллокбаев»

Поллокбаев, серия Кокшармюизм, 2017

Акрил и темпера на холсте

100 x 140 см ( 39,4 x 55,1 ин)

Инвентарный номер: KB_011

Цена: USD 3,500 (KZT 1,469,045)


Где выставлялась 

Artmeken Gallery, Алматы, 2018

Избранные коллекции

ГМИ РК им. Кастеева
Музей Искусств г. Атырау
Коллекция организации ТЮРКСОЙ
Частная коллекция Ричарда Спунера
Частная Коллекция Семьи де Тизенгаузен

Публикация в рамках проекта VIEWING ROOMS PROJECT

Что имеет в виду художник Куаныш Базаргалиев, когда называет серию своих картин “Кокшармюизм”? “-измы” это разные направления в живописи и истории мысли, как, например, модернизм, импрессионизм или, скажем, пост-структурализм. Все они очень важны для понимания культурологических и социальных процессов — это способ человечества группировать периоды времени и обстоятельства с ними связанные. В какой-то момент художнику Базаргалиеву стало интересно, есть ли среди этой “карты смыслов” место Казахстана и если да, то где оно? Не сильно отвлекаясь на теоретическую часть, художник придумал Кошкармюизм (от казахского қошқар мүйіз) и сделал серию ярких наслоений, в которых классики абстрактного экспрессионизма вроде Марка Ротко и Джексона Поллака становятся лишь грунтовкой для чего-то куда более изящного, стройного и ритмичного — орнамента.

Куаныш Базаргалиев
Роткобаев, серия Кокшармюизм, 2018

Разумеется, Куаныш не хочет обидеть историю мирового искусства, но лишь предполагает, что один из древнейших символов степи не уступает по важности даже таким гигантам кисти, как американские мастодонты живописи 1940-1960 годов. Если мы возьмем практически любой учебник по истории живописи, там говорится, что она а) линейна и эволюционирует и б) венцом этой эволюции является абстракция. И если про второе утверждение еще можно поговорить, то первое является стойким коллективным заблуждением — история редко бывает путешествием из точки А в точку Б. Это скорее синусоиды, петли и спирали, а Казахский орнамент — отличное тому доказательство.

Задолго до экспериментов Анри Матисса с бумагой, минималистов с инверсией пространства, а оптических художников с иллюзиями кто-то в степи отлично знал законы формы и цвета, а также умел все это встраивать в визуальный язык бытовых предметов вроде корпе. Справедливости ради стоит сказать, что подобные несостыковки, столь болезненные для западно-европейского академического истеблишмента, можно заметить в традиционных обществах по всему миру. Скажем, почти бесплатные ковры амишей 1875 года и холсты Фрэнка Стеллы со средним чеком в миллион долларов. Обратите внимание на год создания.

Будучи чутким и образованным художником, Базаргалиев не принимает за чистую монету все то, что говорят нам большие цифры аукционных результатов и некоторым образом подшучивает над этой линейностью. Культура подвижна и важна вся целиком — искусство не спорт, где есть первые и вторые места. Победитель — каждый, кто смог как-то ухватить эфемерные и невидимые движения культурных процессов, а қошқар мүйіз объективно интересен своими простыми графическими решениями, которые отсылают зрителя к таким основам, как например, сакский звериный стиль. Или, в более широком прочтении, к симметрии мира и вселенной, которое нельзя не замечать. В орнаменте можно увидеть как рога животного, так и последовательность Фибоначчи, заворачивание галактик, семечек подсолнуха и золотое сечение. В погоне за построением национальной идентичности, вымытой ветром интернационализма, мы забыли, с чем изначально работали эти символы, и стали “брендировать” ими часто неуместные объекты. Так по городу Алматы раскиданы мусорки с қошқар мүйіз’ом, и это, конечно, совсем не то, как это воспринимали люди, орнамент придумавшие.

В мире искусства давно утвердилось мнение о том, что картину Поллока невозможно подделать. Он был первым художником, который не касался холста, а разбрызгивал краску из небольшого ведерка, сохраняя при этом удивительную логику формы. Хаос довершал то, что продолжала физика движения руки. Если посмотреть на любой увеличенный участок картины, он будет с невероятной точностью повторять её бóльшие участки и это качество в математике называется фракталом — в любой момент времени глазу непонятно, это вся картина целиком или только ее деталь. В этом-то как раз и проявляется неожиданное пересечение языка Поллака с Казахским орнаментом, который тоже предельно геометрический. А культурная идентичность Центральной Азии стала чуточку ближе к универсуму, когда ловкий глаз художника Куаныша Базаргалиева заметил эту важную связь.

Ветви деревьев тоже следуют принципу фрактала. На этом снимке они смешаны с произведениями Поллока. Источник

Произведение Куаныша Базаргалиева Поллокбаев, 2017 — это смелая попытка рассмотреть историю номадической культуры Казахстана в разрезе важных исторических процессов, случившихся с послевоенной живописью в США в 1950х годах. В этой работе художник “брендирует” Казахским орнаментом қошқар мүйіз известного американского абстракциониста Джексона Поллока. Эти, казалось бы не связанные идентичности (а именно, Казахстана в 2010х и США 1950х) неожиданно соединяются через фундаментальный язык всего во вселенной — математику

Если вам интересно узнать больше об этой картине и художнике, пожалуйста свяжитесь с нашим специалистом, перейдя по ссылке

Opening Times

Monday — Friday
09.00am — 17.00pm
Saturday
10.00am — 16.00pm